На главную


27.01.2019
http://afanasiy.net/preosviacshennyi-yrynei-orda-epyskop-ekaterynburgskyi-y-yrbytskyi-pouchenye-o-trude-y-voskresnom-otdyhe


ПОУЧЕНИЕ О ТРУДЕ И ВОСКРЕСНОМ ОТДЫХЕ.
Преосвященный Ириней (Орда), епископ Екатеринбургский и Ирбитский.




К.-Ф. Бодри. Крестный ход у Благовещенского собора в Московском Кремле (1860)


«Шесть дней работай и делай (в них) всякие дела твои; а день седьмой – суббота Господу Богу твоему: не делай в оный никакого дела ни ты,
ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни рабыня твоя, ни скот твой, ни пришлец, который в жилищах твоих.
Ибо в шесть дней создал Господь небо и землю, море и все, что в них; а в день седьмой почил. Посему благословил Господь день субботний и освятил его»
(Исх. 20:9-11).

Знакомы вам, возлюбленные, слова сии. Это одна из десяти Божиих заповедей, представляющих прочные и незыблемые опоры, на которых в течение более трех тысячелетий покоится нравственно-религиозная и общественная жизнь человеческая. Впервые слова заповедей раздались на горе Синай при громе и молнии, и с тех пор не перестают отзываться эхом в сердцах и жизни людей. Вы слышите их отголосок и в тихом биении своего сердца, которое незаметно для слуха других уличает вас, когда сделаете грех какой. Вы часто слышите их отзвук и в устах людей, когда они безпристрастно обсуждают дела ближнего. Слышен бывает он и в общественных собраниях при обсуждении дел общего благополучия. Он громко раздается в законно вынесеном судебном приговоре преступнику. Повсюду, во всех разнообразных явлениях человеческого суда и нравственного суждения неизменно слышатся слова древних священных заповедей Закона Божиего.

Только одна из этих Божиих заповедей составляет как бы исключение. В людских речах и суждениях не слышно только ее голоса. Это – прочитанная мною четвертая заповедь. Нарушение ее не преследуется никаким видимым образом, никакими угрызениями совести. Гражданская власть не штрафует за ее нарушение. Со стороны же общественного мнения нарушителю нечего бояться какого-либо нарекания или осуждения, мало того, не тайна, что значительная часть населения иных городов бывает недовольна постановлениями о прекращении в некоторые часы торговли по воскресным дням. Есть фабрики и мастерские, где чуть ли не круглый год день за днем идет работа. И если бы ныне в воскресение кто-нибудь пришел туда и заявил, что сегодня день воскресный, день отдыха, день, который мы обязаны посвятить Господу Богу, то на него посмотрели бы, по меньшей мере, как на помешанного...

Непонятное явление. Разве мыслимо, чтобы кому-либо пришла в голову возможность обсуждения вопроса: следует или не следует в общественной жизни требовать исполнения заповеди «не убий», «не укради». А ведь мы переживаем подобные обсуждения заповеди «помни день субботний», обсуждения, во многих городах закончившиеся постановлениями людей лучших в городе, людей православных, что нельзя, не следует требовать полного и строгого исполнения этой заповеди.

Отчего же происходит это несогласие человеческих суждений со святой заповедью Божьею? Быть может, причина этого ослабление веры, неверие нашего времени? Не стану оспаривать факт современного быстро растущего неверия, но ведь оно должно было бы, по-видимому, отразиться равным образом и на остальных заповедях. Или, быть может, Господь Иисус Христос отменил эту заповедь? Многие так думают, но Сам же Спаситель говорит: «не думайте, что Я пришел нарушитъ закон или пророков: не нарушитъ пришел Я, но исполнитъ. Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдет небо и земля, ни одна иота, ни одна черта не прейдет из закона» (Мф. 5:17-18).

Следовательно, Он только хочет вложить высший внутренний смысл во внешнюю форму, не уничтожая самой формы. Так точно должно поступать и нам. Мы не смеем нарушить одну малейшую заповедь, из опасения потерять Царство Небесное (Мф. 5:19). А ведь это одна из главных заповедей. Или же действительно так трудно исполнить четвертую заповедь закона Божия? Казалось бы, что нет ничего легче и приятнее покоя и праздничного отдыха. Изгнать из жизни человеческой праздничный покой было бы совершенно безсмысленным, жестоким и опасным намерением. Повторяю, что нарушение этой заповеди благочестивым русским народом представляет загадочное явление. В основе же его лежит печальное непонимание того, что требует от нас Господь этой заповедью. Не все надлежаще понимают, что в ней два повеления: заповедуется труд и покой. Господь в одной заповеди соединил два требования, и человек не должен их разлучать.

Не спеши же, православный, поскорее разделаться с первым, потому что тогда ты не достигнешь второго. Не злоупотребляй также вторым, иначе ты разрушишь первый: каков труд, таков и отдых.

«Работай», шестъ дней делай, – первое, что требует заповедь.

Господь Бог призирает с небес на сынов человеческих, чтобы видеть, исполняют ли они заповеди Его. И что же Он видит? Богатые и вполне обезпеченные люди часто воображают, что эта заповедь не относится к ним. Они не терпят ни в чем нужды, им и без труда можно хорошо прожить на свете, веселяся на вся дни светло. Поэтому они и не трудятся совсем, или же занимаются тем, что не составляет труда. Они играют в игры разного рода, охотятся, читают книги легкого содержания, газеты, принимают посещения, и сами выезжают, заботятся о своих костюмах и строят планы путешествий. Но это конечно, вовсе не труд.

Кроме того, они окружают себя толпой слуг, которые избавляют их совсем от всякого труда и делают их жизнь еще беззаботнее, еще покойнее. Таким образом, они освобождают себя сами от исполнения заповеди Божией о труде. Но Господь Бог не освобождал их. Заповеди Его даны для всех без исключения. И поэтому свободная от труда жизнь богатых, хотя бы и не отягчалась грехами, хотя бы и не чужда была благочестия, тем не менее, она является нарушением заповеди Божией.

Призирает Господь и на жизнь людей бедных, нищих, которых в настоящее время везде стало так много. Всякого поражает множество нищих, день со дня странствующих по улицам, с места на место, выпрашивающих милостыню. Они утверждают, что не могут нигде найти работы, и весьма часто это – истинная правда. Чья бы ни была здесь вина, но подобная жизнь все-таки есть нарушение заповеди Божией.

Господь Бог призирает так же видеть, как проводят свою жизнь люди, принадлежащие к так называемому среднему сословию. Там единственно желанная цель – собрать достаточно средств, чтобы еще в цвете жизненных сил удалиться от всяких дел и доживать свой век в ничего не делании. Всякий, приобретший достаточный капитал, устраивает себе уютное жилище и проводит свои дни только в прогулках, чтении книг и газет, в безполезной болтовне с такими же, как он сам. Господь Бог щедро дарует такому время, силу, деньги и другие средства для полезного труда. Но все это расточается в преступной праздности. Если даже подобный человек и не делает ничего видимо дурного, не является ли все-таки каждый прожитый им день новым и новым грехом?

Великую и тяжкую вину навлекают на себя люди своею праздностью и вынужденным или добровольным ничего не деланием. В результате оказываются весьма печальные последствия. Прежде всего, такая жизнь развращает характер и вредит общему благосостоянию, а затем, вследствие такой жизни теряется потребность в воскресном и праздничном отдыхе, теряется смысл заповеди Божией.

И нужно сказать, что именно праздность более всего приводит к нарушению четвертой заповеди. Кто в течение всей недели ничего не делал (так как ему не было надобности трудиться), у того, конечно, нет никакой потребности в воскресном отдыхе. И, если в подобной среде находятся благочестивые люди, которые, соблюдая заповедь Божию, пожелали бы посвятить воскресный день и употребить его по заповеди святой Церкви, они не могут сделать этого.

Отдыхать можно только после труда. Ничегонеделание – страшная язва, разрушительным образом действующая на наследованные от предков добрые нравы и благочестивые наклонности людей богатых и знатных. Их жизни не достает благословения труда, и поэтому душа их лишена наслаждения отдыха.

Эта язва заражает даже слуг и подчиненных, связанных общей жизнью с богатыми господами. Ради комфорта (удобств жизни всякого рода) господ и по их дурному примеру и у слуг отнимается или ограничивается право отдыха в седьмой день, право, дарованное им самим Господом Богом. Нет основания думать, чтобы даже самые богатые и богатеющие в себя, а не в Бога, обращали когда-либо внимание на то, что их покой и комфорт покупаются ценой нарушения заповеди, ценой отдыха в воскресные и праздничные дни их меньших братьев, от которых они эгоистически отнимают это святое право на воскресный покой. Разве вам не придется, богатые земли, в день последнего суда дать в этом отчет? Разве не выступят тогда пред Господом обвинителями вашими души ваших рабочих, ваших наемников, у которых вы отняли драгоценное земное благо? Дайте же им право на отдых, которое Всемогущий Господь даровал людям в Своей заповеди!

Кто проводит всю жизнь в лености, или хотя и в деятельности, но бездельной и безпутной, у того нет ни внутреннего, ни внешнего покоя. Он не требует отдыха, он не умеет им наслаждаться, и он не получает его. Подобные люди всем недовольны; внутреннее безпокойство заставляет их искать все чего-то нового, бранить и осуждать все вокруг. О воскресном и праздничном покое, по смыслу заповеди Божией, тут, конечно, не может быть и речи.

Замечательно, что самые трудолюбивые и деятельные народы на земле (англичане и американцы), строже всех чтут воскресные дни. Там же, где воскресный день безчестится беззаконным провождением его, там более всего развита праздность и леность.

Шестъ дней делай, «работай», повелевает человеку заповедь Божия. «Работай», – подтверждает ему и другая власть – нужда. Эта жестокая повелительница говорит ему: если не хочешь умереть с голода, если не хочешь довести до нищеты свою семью, должен трудиться! И человек не может не слушаться этих повелений. Угроза слишком серьезна: необходимо подчиниться. Но труд только по принуждению – это не христианский труд. При таком труде для человека безразлично, что и как он делает, лишь бы получить заработок. И он будет трудиться только до тех пор, пока его будет понуждать к тому необходимость. Иногда заставляет человека трудиться и другая, еще более злая власть, а именно – алчность. Есть труженики не знающие отдыха. Цель у них одна: во что бы то ни стало составить себе состояние.

Но и это не достойный человека и христианина труд. Труженики этого рода не имеют цели создать своим трудом что-нибудь доброе па пользу ближним и во славу Божию, к работе их побуждает не стремление исполнить заповедь Божию, не чувство долга, но своекорыстие и личный расчет.

Подобный труд никогда не сопровождается истинным празднично-религиозным отдыхом. Между тем, он сильнее истощает человека и отнимает у него больше сил, чем труд правильный, христианский. Потребность восстановить свои силы чувствуется в этом случае весьма настойчиво. Но за таким трудом обыкновенно следует и соответственный отдых, который не может действительно восстановить ослабленные силы. Какое-либо пустое удовольствие, весело проведенный день или несколько часов разгула разве могут вознаградить за многие часы и дни тяжелого труда? Вместо желаемого и потребного для тела и души покоя – шумное веселье, вместо отдохновения – безпутные наслаждения, вместо освежения – изнеможение.

Нельзя не видеть, что в наше время именно таковы труд и отдых у многих и многих без различия состояний и положений в обществе. Поэтому и наши праздники, наши воскресные дни, как в городах, так и селах представляют такое неприглядное, неприятное зрелище.

Праздник начинается еще в субботу вечером. Так как современные удовольствия и увеселения в основном такого рода, что в большинстве случаев для них требуется ночное время, то естественно, что половина следующего дня, т.е. воскресенье, должна быть проведена во сне. И вот, в то время как мы с вами присутствуем на Божественной литургии, многие находят более полезным для себя посвятить сну утро дня, принадлежащего Господу.

Ныне «принято», что должностные лида и деловые люди предпочитают назначать именно в субботу или вечером под церковный праздник всякие собрания и пирушки. Во многих семейных кружках уже вошло в обыкновение такое оскорбительное отношение к воскресному дню. Целая ночь проводится в развлечениях и не всегда невинных удовольствиях, и затем – уставшие, с затуманенными головами, люди возвращаются домой в свою постель нередко в те часы, когда торжественный колокольный звон призывает православных к ранней обедне. И в то время, как одни предстоят пред Господом во храме и внимают слову Его, другие безпокойно мечутся в постели, тревожимые тяжелыми сновидениями...

Так начинается день воскресного отдыха теми, кто должен бы своим примером просвещать простой невежественный народ. Как проводится остальная часть дня, ясно показывает особенное движение и шум по городским улицам, так мало соответствующее благоговейному настроению и праздничному покою. Приближается вечер, а с ним пьянство рабочего класса, драки, грубое веселье и особое оживление во всех увеселительных заведениях доходят до преступных крайностей. Вполне естественно, что день заканчивается так, как и начинается, т.е. богопротивно и беззаконно.

Верно слово: каков труд, таков и отдых! Но и наоборот: каков отдых, таков и труд. После обычного у нас воскресного отдыха – какой же будет труд на следующий день? Какую силу для труда может дать подобное безпутное отдохновение? Это видим на понедельниках, которым наш рабочий народ дает такие выразительные названия: «понедельник-похмельник», «понедельник-бездельник». В этом именно гнездится причина разрушения домовитости и благосостояния рабочих семей. Леность, пьянство, семейный разлад и ссоры – вот источник развивающейся нужды и нравственной погибели семейств и целых поколений не в одном только простом народе. Страшно и представить, что может быть дальше, если своевременно не возвратить течение порядка жизни в то русло, по которому текла православная русская жизнь.

К направителям жизни русского народа обращен будет тогда вопрос: зачем допустили вы так позорно осквернить и загрязнить в народной жизни обильный и живительный источник благочестия и добродетели?.. Но тогда будет слишком поздно выдумывать оправдания и извинения: нужны народу образцы иного труда – труда христианского, иного отдыха – отдыха и покоя по указанию святой Православной Церкви.

Не всякий труд достоин названия истинного труда. Что не заставляет работать голову, сердце, руки, то не имеет права называться именем «труд». Напряжение сил, «пот лица» (Быт. 3:19), непременно во имя какой-нибудь святой цели – необходимые свойства труда. Труд в истинном его смысле не унижает человеческого достоинства. Животное понуждается к труду ударами бича, пар заставляет работать колеса машины, но человека должно побуждать к труду свободное стремление исполнить волю Божию, заповедь о труде. Только тогда это и будет истинный труд.

Кроме того, такой труд должен быть посвящен какой-либо общеполезной цели. Истинный труд совершается на пользу людям и во славу Божию. Сам ли ты работаешь для такой цели, или несешь часть общей работы для того же, твой труд всегда будет иметь значение перед Богом и людьми. Какую бы работу ты не исполнял – это безразлично в глазах Божиих. Так же должны смотреть на это и все разумные люди.

Министр, работающий на упрочение мира между государствами; мать, пекущаяся о здоровье и воспитании своих детей; профессор, направляющий умы юношей к вершинам знаний; служанка со щеткой в руках, держащая дом в чистоте и порядке – все это труд, и труд в истинном смысле, если только он исполняется верно, как требует того Бог, совесть и долг.

Поэтому добросовестный труд – великое благо. Он возвышает, облагораживает человека, истинно христиански уравнивая все разделяющие людей различия и неравенства. Поэтому каждый человек должен трудиться, не исключая и того, кому, вроде бы, совершенно незачем трудиться. Но все: одни – чтобы защитить себя от нужды, другие – чтобы дать содержание своей жизни, – те и другие, чтобы исполнить заповедь Божию: шесть дней делай...

Хотя бы в вашем сердце вовсе не было ни алчности, ни стремления к наживе, вы все-таки должны отыскать себе какую-нибудь работу, какое-либо дело, которым могли бы посвятить свою жизнь. Это вовсе нетрудно. Для этого нужно только следовать указаниям Промысла.

Господь принимает к Себе на служение всякого, кто может хоть чем-нибудь послужить для пользы ближнего и славы Его. Если ты богат так, что тебе не нужно работать для своего пропитания, то это значит, что Господь по своей неизмеримой благости заранее щедро платит тебе за твой будущий труд: Он дает тебе свободу самому избрать – чем и как ты будешь служить Ему. И скоро твое внутреннее сознание и радостное упование твоего сердца дадут почувствовать, что ты уже более не праздный нахлебник Твоего Господа, но слуга и работник в Его вертограде.

Истинные труженики (в христианском смысле) уже на земле получают щедрое вознаграждение. Потрудился ты во славу Божию и на пользу ближних, Господь в своей заповеди объявляет тебе: можешь отдохнуть. Это уже не повеление только, не заповедь, но твое законное право. Отдыхать в собственном смысле не может быть приказано, как нельзя заставить человека любить или надеяться. Не достаточно одного позволения и свободы отдыха. Вы могли заметить, что тот, кто занят пустой работой, безполезным трудом, не умеет и не может надлежаще отдыхать. Только после истинно полезного труда возможен тот отдых, тот праздничный покой, какой имеется в виду в четвертой заповеди. Какое чудное, радостное мгновение, когда человек, заканчивая свой усердный труд, пересматривает его и не находит в нем недостатка! Это чувство знакомо каждому плотнику, ремесленнику, который с любовью и старанием работал над своим делом. Он не может налюбоваться плодом своего труда. Это чувство знает и благочестивый землепашец, когда он, после тяжелого недельного труда, в воскресенье после обедни с радостным сердцем и надеждой на урожай обозревает вспаханное и засеянное им поле.

В Слове Божьем читаем, что и Господь Бог, когда создал небо и землю и все, что в них, то «увидел все, что Он создал, и вот хорошо весьма» (Быт. 1:31). Если ты, слушатель, надлежаще трудился, то имеешь право на отдых, отдав седьмой день Господу твоему.

Такой покой вы можете находить, прежде всего, в своем внутреннем сознании. При всяком труде, даже вполне правильном, человек должен жить внешней жизнью. Наши руки и ноги, голова и сердце, – все это живет и действует во внешнем мире. Но нельзя жить только внешним. Для того, чтобы сохранить в себе человека, имеющего образ Божий, обладающего безсмертной душой, человек должен думать о душе, о Боге. Все зло в большинстве случаев происходит оттого, что наши мысли и действия ограничиваются внешней жизнью. Если бы мы чаще старались усматривать подобие Божие в своей душе, сколько устранилось бы сомнений и недоумений, сколько определилось бы правильных богоугодных путей к действию. Ко всему этому и служит заповедуемый нам четвертой заповедью отдых.

Создавайте же этот поведенный Богом покой в себе, в своем доме, в окружающей вас обстановке. У многих на это нет ни времени, ни свободы вследствие непрерывного труда. Иной работник приходит домой только на обед и на ночь, иногда только на ночь. Таким образом работа отчуждает его от жены, от детей. А другой хоть и больше времени проводит дома, но он так поглощен своим занятием, что присутствует в семье только телом, но не душой. Весьма печальное явление, когда труд делает человека одиноким в его семье. Но если человек шесть дней истинно трудился, то на седьмой день он возвращается домой не одним телом, но всем сердцем, всеми мыслями и всецело становится самим собою.

Ищите этого отдыха, особенно в храме Божием. Ведь отдых нужен, повторяю, не для одного тела. Оно отдыхает каждую ночь. Господь Бог дал свою заповедь не для тела только. Наша душа требует также покоя. Справедливо сказал один из древних учителей Церкви: «Ты, Господи, создал нас для Себя, и наше сердце безпокойно, пока оно не успокоится в Тебе». И мы сами чувствуем, как безпокойна наша душа, и как нарушается наш мир, когда напрягаются и истощаются силы в изнурительном труде, в постигающих испытаниях, непрерывных заботах, огорчениях и грехах, неизменных спутниках жизни. Но вот в воскресенье мы пришли в храм Божий, началось торжественное богослужение, и мы явственно ощущаем, как утихает в душе безпокойство, отступают житейские заботы и воцаряется мир Божий в сердце нашем. Здесь, в Храме, мы чувствуем себя близкими к Богу, Небесному Отцу своему, сознаем себя в неразрывном союзе с ближними своими, по Христу братьями, чадами святой Церкви, нашей Матери, которая в святом храме Божием сообщает каждому потребные, благодатные дары Святого Духа.

Не запрещается, наконец, искать праздничного отдыха и в невинных наслаждениях и удовольствиях. Рабочего человека, особенно городского, во время его занятий окружает далеко не прекрасная обстановка. Голые стены, грязный пол, закопченные окна, а на фабрике гудение колес и шум машин. Во всем этом нет ничего отрадного, ничего освежающего. Как же не позаботиться, чтобы после шести дней работы на седьмой увидеть и услышать чего-нибудь, возвышающего душу. Каждый человек может это получить больше всего в благолепном своем храме, в церковном пении, в котором и сам может принять участие, в слушании или чтении, настраивающем душу не на обыденный лад. А весной и летом – выйди за город, туда, где зеленое поле, пестрые лужайки, полевые цветы и тенистый лес. Эта красота, этот дар Божий освежат твою душу, подымут твое праздничное настроение.

Легко вообразить, какая благодетельная, отрадная перемена произошла бы во всем строе нашей жизни, как частной, так и общественной, если бы у нас усвоены были везде христиански правильные понятия о труде и воскресном отдыхе. Тогда никому не пришло бы на ум задать вопрос: работать ли, торговать ли в воскресенье или нет, как никто не спрашивает: можно или нет похитить чужую вещь. И как преступно поэтому вносить смуту в умы нетвердых в мышлении людей проповедью о труде и отдыхе, искажающей их смысл и значение в жизни. Достаточно сказать, что такой проповедью человек низводится на степень животного. Не забывайте, что заповедь о шестидневном труде и воскресном покое есть Божия заповедь. Знайте, что нарушение ее есть нарушение всего закона, ибо Апостол ясно говорит: «кто соблюдет весь закон и согрешит в одном чем-либо, тот становится виновным во всем» (Иак. 2:10). Аминь.



Поучения Иринея, Епископа Екатеринбургского и Ирбитского. Спб. 2005 (По изд. Екатеринбург 1901). C. 307-321.



На главную