Мы объединяем тех, кому нужна сильная Россия
Российский Собор Православных Предпринимателей
Информационно-публицистический портал

РУССКИЙ АВСТРАЛИЕЦ - ЛЕОНИД МИХАЙЛОВИЧ ГУБИН

Фото: Леонид на соревнованиях в Австралии, там  в горах тоже бывает снег.

   Цель этого очерка - рассказать о помощи, которую оказывает русский православный предприниматель Леонид Михайлович Губин детскому дому при Храме Святителя Николая, расположенному в селе Коткишево Нейского района Костромской области. Мы надеемся, что его пример поможет людям пробудить в себе лучшие качества, поможет понять, что не хлебом единым жив человек.
   Леонид с 1977 года живёт в Австралии, в пригороде Мельбурна, является владельцем компании Russian catering - оптовые закупки продовольствия. Женат, имеет двух детей, нянчит внука. Увлекается гонками на собачьих упряжках, каждый год приезжает в отпуск на Родину. Член Клуба национальных предпринимателей.

   В настоящее время Леонид Михайлович одухотворён идеей, создать продовольственную сеть православной сельхозкооперации. Суть  её состоит в том, чтобы объединить православные хозяйства, работающие на селе, наладить сбор и сбыт  произведённой ими продукции, тем самым, дав им возможность развиваться, восстанавливать заброшенные храмы, монастыри, возрождать крестьянскую  жизнь.

Здравствуйте, Леонид. Расскажите немного о себе. Откуда Вы родом, какими ветрами Вас занесло на далёкий континент, как Вы начали свою предпринимательскую деятельность, как пришли к Православию, и что побудило Вас помогать детям?

- Ну, что рассказывать, обычная судьба. Родился я в Питере, после учёбы, мальчишкой, по зову романтики пошёл в море, плавал, наверное, где-то лет восемь. После армии закончил экономическое отделение Института советской торговли, как сейчас называется это заведение, не знаю. Но работать экономистом мне было скучно, я за столом засыпал. Поэтому пошёл по материнской линии в общепит поваром. Работал в ресторанной системе. По окончании института заведовал баром. Женился, родились дети.

Мать моя и отец –  люди хорошие, пережили блокаду. Отец умер, когда мне было одиннадцать лет, я его плохо помню, он всё время на работе пропадал. А мать преставилась через год после моего отъезда в Австралию, ей было сложно понять моё стремление куда-то уехать, она тяжело это восприняла. Но что поделать, такой уж я авантюрист в семье уродился.

Семья в плане религии у меня была никакая, как многие в то время, скорее была больше атеистическая, в церковь не ходили, духовными вопросами не интересовались. До недавнего времени я даже не знал, крещён ли. Крестился я здесь, в Мельбурне, в середине 90-х. Потом в России родные сказали, что в детстве меня крестили, рассказали, где и как. Но второе крещение с моей стороны - не грех, потому как я не знал…

- А как звали родителей?

Отца - Михаил Ефимович, а мать - Анна Панфиловна. Добрые были люди. Сёстры и братья умерли, я в семье младший был, с 46 года рождения, сейчас мне 57. Правда, в России остался ещё брат, он под Псковом на своём участке крестьянствует, себя кормит и внукам помогает. Уважаю его за это.

В Питере я жил хорошо, в принципе материальная база была устроенной. Как бармен, заведующий, я получал столько, сколько не снилось ни одному генералу, точнее не получал, а делал…, ведь зарплаты были фиксированными. Хотя в торговле рыночные отношения начались значительно раньше, чем официальные реформы –  там всё проплачивалось, всеми и всегда.

Когда появилась возможность рвануть за рубеж, а в то время из страны активно уезжали евреи, я стал наводить справки, списался с нужными людьми. Сказал жене Светлане и детям, мы всё обсудили, собрали вещи и поехали. Сначала были Европа, Израиль, потом, в 79-м,  меня как специалиста по французской кухне пригласили в Австралию, жить и работать.

Для большинства  мотивом отъезда было стремление к лучшей  жизни. В основном все побежали за большими деньгами. Политика была понятием относительным.

У меня же, как я говорил, в Питере был достаток, я ни в чём не нуждался, и друзья отговаривали: мол, ты зарабатываешь хорошо, даёшь заработать нам, что ещё нужно. Зачем что-то изобретать и что тебе делать за границей, когда здесь всё есть. Но мне было тесно, я чувствовал потолок, выше которого не прыгнуть, мне хотелось большего. Хотелось попробовать новые эффективные экономические приёмы развития предприятия.

А когда тебе говорят: зарабатывай – и не суйся, чуть что –  бьют по голове, то  это производит гнетущее впечатление. В целом я бежал от профессиональной неудовлетворённости.

- То есть Вами двигало творчество, желание попробовать свои силы?

Да, именно так. Если можно применить слово творчество к экономике, а вероятно –  можно, то оно самое. Жить гораздо интереснее, когда есть любимое дело, за которое ты сам отвечаешь, в этом случае оно радует.

- Скажите, Леонид, Вам первоначально кто-нибудь из русских помогал обустроиться в Австралии?

Да, безусловно. Здесь есть православная община, она объединяет примерно сто человек, 90% - это русские выходцы их Китая, в основном из Харбина, много военнопленных, оставшихся после войны в Европе, которые потом перебрались в Австралию. В русской «комунне» четыре прихода и старческий дом в Мельбурне, кстати, я в нём работал, готовил для русских старичков.

- То есть Церковь объединяет русских за границей, помогает им выжить?

Именно так. Если бы не было православного прихода и в частности отца Михаила, здесь не было бы ничего. Сейчас, в основном, едут компьютерщики и учёные-химики. Но «волкам-одиночкам» на чужой земле выжить очень сложно, многие не выдерживают. Нужно что-то, что объединяет людей помимо профессии, и это что-то даёт наша «коммуна».

Духовная жизнь в общине довольно напряженная, отец Михаил несколько раз устраивал нам паломническую поездку по России. Я брал с собой жену и детей, показывал им Питер, где они родились, Золотое Кольцо, святыни. Им понравилось, но желания остаться не возникло. Дети основную часть жизни провели в Австралии, обзавелись семьями, друзьями, работой, их можно понять. Сейчас я сожалею, что сорвался из России, мой сын и дочь не получили той культуры, какую получил я. Это несправедливо, конечно, но поворотов судьбы уже не изменить.

- Леонид, как Вы пришли к вере? - ведь Вы же выросли, как сами говорите, в семье атеистической.

Пришел, как все приходят, когда жизнь неожиданно ударяет по голове. Вот и меня ударило, да очень сильно, было это не так давно, примерно в середине 90-х. Не хочу об этом особенно рассказывать… В общем прижала меня судьба так, что или с моста прыгай, или… Я выбрал второе - пришёл в Церковь к отцу Михаилу и меня отпустило. С тех пор стараюсь не отдаляться от Церкви. Я понял одну важную мысль: в земной жизни нельзя полагаться на друзей, на здоровье, на деньги, всё это очень зыбко, и только Бог всегда рядом.

- Насколько мне известно, Ваш первый опыт благотворительности был довольно печальным. Расскажите об этом, пожалуйста.

Да, опыт был, вспоминать не хочется, но опыт есть опыт, и весьма, я бы сказал, своеобразный. Когда мы в первый раз после семнадцати лет отсутствия приехали в Питер, то привезли с собой гуманитарную помощь местному реабилитационному центру инвалидов. Я поселился у племянницы. Меня познакомили с довольно интересным человеком, он жил рядом, у него, как и у меня, была лайка, поэтому нам было о чём поговорить. Разговорились, он спросил: что, да как? С чем приехали, что привезли? Я рассказал, что привезли помощь. Но он объяснил, что вся помощь завтра окажется на рынке, а доход осядет в чужих карманах, то есть, нуждающиеся ничего не получат. Он как оказалось, сам работал в охранной структуре данного центра, поэтому  знал изнутри все тёмные дела. Он сказал, что есть более достойные получатели и если действительно есть желание кому-то помочь, то он познакомит с нужными людьми. Меня это заинтересовало.

- А как звали этого человека?

Имени его я не назову, Вы поймёте потом почему, да и не помню его уже точно. В общем, он предложил мне помочь строительству нового корпуса для ветеранов Афганистана и Чечни, там было что-то вроде комплекса на Валааме: жили молодые ребята без рук, без ног;   монахи из монастыря, чем могли, им помогали;  но средств всё - равно не хватало. Мы посмотрели местность, распределили, что и где будет размещаться, прикинули смету и решили потихоньку начать. Этот человек сказал, что поможет с материалами и себе за помощь ничего не возьмет, так как сам бывший афганец, служил в разведке.

Прошло совсем не много времени, он отправляет мне в Австралию факс, мол, высылай 20 тысяч долларов, я начал строительство. Я отвечаю: у меня нет таких денег, мы же договорились начинать потихоньку. На что уже при телефонном разговоре получил ответ: если нужной суммы не будет, я сдам бандитам твоих родных, так как закупил материал, влез в долги, и меня могут наказать.
Мне пришлось отдать 10 тысяч, так как я не хотел, чтобы дорогие для меня люди пострадали.

Позже, правда, мне прислали письмо из реабилитационной клиники в Питере с благодарностью и надеждой на дальнейшее сотрудничество, этот человек всё же построил новый корпус, но вот методы достойны сожаления.

- Как же Вы смогли прийти в себя после случившегося и вновь заняться благотворительностью? Я знаю, Вы помогаете православному детскому дому в Костромской области.

О детском доме я узнал случайно, когда наткнулся в интернете на обращения отца Варфоломея, кажется, это был сайт Русская беседа. Меня очень тронула история о детях-сиротах и православной семье Херувимовых, которые взяли над ними шефство. Прежде всего, тронула искренность и благородство целей, захотелось помочь. Я, к сожалению, не миллионер, поэтому смог оторвать от себя лишь малую долю, я дал первый раз где-то три тысячи долларов, немного, но всё же…  Насколько я знаю, активно помогали и другие жертвователи, в том числе и русские люди, живущие сейчас за границей.

К середине осени, довольно быстро, удалось построить первый корпус - просторный, рубленый дом с комнатами на двух человек. На следующее лето отец Варфоломей с четой Херувимовых планируют построить второй корпус, и взять на воспитание ещё детишек. Я считаю их настоящими подвижниками. Мне кажется настоящим чудом, что в наши дни находятся люди способные добровольно взять на себя крест заботы о чужих детях, причём о детях с тяжёлыми судьбами. Приведу лишь один эпизод. Один из мальчишек, до того как попал в государственный дом интернат, а потом на воспитание четы Херувимовых, рос в сильно пьющей семье, во время очередной пьянки его отца зарезал собутыльник, а мать, видимо помутившись от пьянок и горя рассудком, сожгла дом и исчезла, уехала куда-то. Мальчик несколько месяцев был вынужден жить в сарае и питаться только картошкой. Страшная история, такого даже в войну не было.

- Расскажите немного, о тех, кто непосредственно взял на себя заботу о детях в Коткищево.

Иеромонах Варфоломей, бывший москвич, окончил МГУ, потом принял сан и монашество, является настоятелем Храма Святителя Николая в селе Коткищево, только благодаря его стараниям стало возможным взять детей на воспитание из государственного дома интерната, он лично руководит всеми строительными работами, привлекает спонсорскую помощь, в том числе по средствам Интернета.  Семья Херувимовых, Валерий Евгеньевич и его супруга Татьяна, тоже потомственные горожане, врачи. Все они приехали в деревню в начале 90-х, это был, как я думаю, их добровольный духовный выбор: возвратиться к земле, к Православию, к истокам. У Херувимовых же своих пятеро детей, сейчас с ними живут двое - Ваня - ему 16 лет, Дарья - учится в 8 классе, плюс восемь приёмных детей: Ваня Лебедев, Коля Добров, Юра Качанов, Миша Сыпко, Алёша Котов, Алёша Толмачёв, Матвей Панкратов, Слава Гуц - славные ребята.

3 апреля  2004 г. архиепископ Костроской и Галичский Александр рукоположил Валерия Херувимова в сан диакона, теперь он служит при храме Святителя Никола

- Леонид, Ваша помощь детям разовая или Вы решили взять над ними шефство?

Шефство не шефство, а постараюсь помогать, чем смогу, во всяком случае, планирую. Если Бог даст здоровья и сил, то хорошее дело непременно должно наладиться. В моих планах не просто дать деньги и уйти, а помочь создать на базе семейного детского дома самостоятельное хозяйство, чтобы дети могли научиться труду, который поможет им твёрдо встать на ноги во взрослой  жизни.

В частности, я хочу организовать там питомник для выращивания породистых лаек. Думаю, и ребятам будет интересно за ними ухаживать, и всё-таки какой-то доход будет. Сейчас многие из-за границы едут кататься на собачьих упряжках в Россию, а раньше в Канаду ездили, два дня такого, довольно интересного, развлечения стоят 1000 долларов. Мы можем сдавать лаек напрокат. Я сам увлекаюсь гонками на собачьих упряжках, поэтому хорошо знаю это дело. Кроме того, можно попробовать пчеловодство, животноводство или другие виды хозяйственной деятельности, подходящие для Костромской области. Было бы очень хорошо, если кто-нибудь знакомый с местной экономикой помог бы в этом. Моих скромных сил, стараний отца Варфоломея и семьи Херувимовых может не хватить, поэтому помощь по-прежнему нужна.

Фото: отец Варфоломей с приходом, Светлая Пасха 2003 г.
 

Постскриптум:

   Примерно через год мы вновь встретились с Леонидом и отцом Варфоломеем, за это время многое изменилось, добрый пример оказался заразительным. Старшая дочь Херувимовых, 25 летняя Ольга и её супруг Тюляндин Дмитрий Витальевич не испугались поломать свою молодую жизнь и тоже взяли на воспитание 7 мальчиков и одну девочку (брата с сестрой, которых нельзя было разлучать). При этом у них подрастает собственная дочка – годовалая Елизавета. К поддержке коткищенского проекта подключилось Русское благотворительное общество в Мельбурне, благодаря его помощи, неподалеку от общины была куплена заброшенная ферма, построен второй жилой корпус для семьи Тюляндиных, весной, когда дом осядет, начнётся его внутренняя отделка.

   Ребята Херувимовых подрастают, многие из них уже лихо водят старенький трактор. Возникает вопрос: чем занять подрастающую молодёжь? Леонид Михайлович и отец Варфоломей планируют наладить животноводческое хозяйство. Леонид мечтает создать структуру кооперации сельских православных общин, суть идеи в том, чтобы купить технику и наладить вывоз произведённой продукции из отдаленных сельских уголков, организовать торговую сеть.  Как известно, проблемы транспорта и сбыта – одна из ключевых проблем села.

   Леонид приехал в Россию всего на несколько недель, поэтому  сразу же после Коткищево, он направился в Астрахань, где местная православная община, занимаясь собственной хозяйственной деятельностью, ведёт восстановление Чуркинской обители.  Возглавляет общину председатель астраханского отделения общественного комитета «За нравственное возрождение Отечества» Дмитров Александр Иванович. Вместе с ним Леонид Михайлович обсудил схему поставок продуктов питания астраханских производителей в Австралию. Оказывается, зелёный континент импортирует почти 80% продовольствия, а всё потому, что австралийское правительство, как когда-то российское привязало экономику страны к доллару, в результате импорт оказался дешевле, даже не смотря на жуткую отдалённость континента. Как правило, продукты везут из Европы и Китая. Леонид Михайлович хочет, чтобы и Россия экспортировала не только нефть, но и, к примеру,  картофель, который, между прочим, стоит в Австралии 6 долларов за килограмм.    

Василий Степанов

 Просим откликнуться всех, кого заинтересовал проект продовольственной сельхозкооперации, кто имеет желание и возможность поддержать благое дело воспитания детей, волей нашей греховной жизни оставшихся без родителей. Нам нужна не только финансовая помощь, стройматериалы, подержанная техника, но также и людские ресурсы. Возможно, кто-то пожелает приехать и потрудиться на селе, во спасение души и плоти. Нам нужна консультация специалистов, знакомых с животноводством и организацией фермерских хозяйств. Нам нужны контакты с перерабатывающими и торговыми организациями. 

На главную